Возлюби врага своего наименее приятным для него способом. (ц)
…Это действительно было страшной тайной. Гин оборачивался.
Страшные тайны лучше всего держать снаружи, поэтому половина болтунов болтала о том, что Гин оборачивается, а вторая половина болтунов… ну, неважно.
На самом деле всё было куда как скверно - так, что иногда хотелось не жить; но сперва лучше найти шутника… нет, лучше просто найти шутника.
Но не жить всё равно иногда хотелось.
Потому что превращался он не в лиса с безумным количеством хвостов, как трепались разные и как им и следовало трепаться, и не в какое-нибудь чудо или даже чудовище – за этими внезапными мутациями слухов было даже любопытно наблюдать – Гин как будто слегка впадал в детство. Да, самоосознание тоже менялось.
Это был кошмар.
Это была шутка, за которую мало было убить – надо было замучать.
Вот тут бы ему и убиться - но! Вы представляете Гина убивающимся?..
Так что, несмотря на потерю контроля и предельно нездоровое состояние, решил он не убиваться, а спасаться.
* * *
Во всём Готее один Гин, наверное, мог (обладал способностью) добиться от Маюри действительного соблюдения соглашения – неважно, какого. Ну, и сотайчо еще, пожалуй. Да и то не факт - в обоих случаях. Это бесило свыше всяких сил – и Гин всерьёз подумывал прибрать Маюри, как только всё закончится. Но выбора особого не было.
И санбантай-тайчо все же направился в сторону казарм двенадцатого отряда.
Страшные тайны лучше всего держать снаружи, поэтому половина болтунов болтала о том, что Гин оборачивается, а вторая половина болтунов… ну, неважно.
На самом деле всё было куда как скверно - так, что иногда хотелось не жить; но сперва лучше найти шутника… нет, лучше просто найти шутника.
Но не жить всё равно иногда хотелось.
Потому что превращался он не в лиса с безумным количеством хвостов, как трепались разные и как им и следовало трепаться, и не в какое-нибудь чудо или даже чудовище – за этими внезапными мутациями слухов было даже любопытно наблюдать – Гин как будто слегка впадал в детство. Да, самоосознание тоже менялось.
Это был кошмар.
Это была шутка, за которую мало было убить – надо было замучать.
Вот тут бы ему и убиться - но! Вы представляете Гина убивающимся?..
Так что, несмотря на потерю контроля и предельно нездоровое состояние, решил он не убиваться, а спасаться.
* * *
Во всём Готее один Гин, наверное, мог (обладал способностью) добиться от Маюри действительного соблюдения соглашения – неважно, какого. Ну, и сотайчо еще, пожалуй. Да и то не факт - в обоих случаях. Это бесило свыше всяких сил – и Гин всерьёз подумывал прибрать Маюри, как только всё закончится. Но выбора особого не было.
И санбантай-тайчо все же направился в сторону казарм двенадцатого отряда.
— Будь ты проклят! - Колба с очередным ингредиентом полетела в туманность, но, как и ожидалось, встретила препятствие в виде толстого стекла с защитным барьером из рейацу. Куротсучи вздохнул и направился к машине, считывающей информацию. Никаких изменений. Абсолютный ноль. И тут до него дошло, эта субстанция просто игнорирует его! Точно! Она ведь живая, и, наверняка, все понимает. Он засмеялся, сначала нервно, потом более расслаблено, и в конце концов он хохотал, запрокинув голову. Теперь он точно знал, как найти подход к ней. Теперь его не одурачить никакими уловками.
Йошу-у... злился. Тихой холодной злостью.
А кто бы не злился, поймай его его же собственный обед?
Обеду повезло: Йошу-у был все еще не совсем в себе. И совершенно обессилен долгой спячкой. Ему требовалось большое количество рейацу, чтобы восстановиться. Он ее нашел - и что же?..
Смотреть на обед, беснующийся за непроницаемым барьером кеккая, было забавно. Обед сам же поставил барьер - и сам же запускал в него что-то там. Йошу-у бы смеялся, если бы он вообще был способен смеяться в данном виде.
Кажется, обед чего-то от него хотел. Злился, судя по всему. Судя по всему, на него. Это веселило еще больше.
зы: сделай что-нибудь с этой тварью, а Гин пока вроде как идет весь такой в себе... идет =) а то придет - а артефакт не готов xD
— Зря стараешься, дорогой. - Он говорил это скорее самому себе, нежели объекту. - Этот кеккай рассчитан на то, чтобы поглощать твою энергию. - Ученый вдруг подумал, что если бы это существо было способно увеличить свою силу, барьер порвало бы к меносам от перенапряжения. Он усмехнулся собственным мыслям, и его пальцы быстро забегали по клавишам, активизируя деятельность техники, разработанной специально для укрощения этого странного вида. Отдав устное разрешение о запуске, он принялся наблюдать за тем, как из непонятно чего получается вполне сформировавшееся тело. Все шло идеально гладко для такого случая, и это заставляло Маюри нервничать, попутно прорабатывая в мозгу варианты действий в случае неисправности. Как ни странно, процесс завершился весьма удачно. Теперь под колпаком уже было что-то, от чего можно было бы отталкиваться.
Сперва он не понял, что происходит. Впрочем, не очень понял и потом - но важно было не это, а то, что ему это не понравилось.
Существо за барьером ухитрялось что-то делать с ним, как-то на него влиять.
Первым побуждением было сломать барьер и добраться наконец до хлопотливого обеда.
Его остановило любопытство. Не так уж часто ему приходилось сталкивать с кем-то, кто может его к чему-то принудить... да и вообще с кем-то сталкиваться ему уже давно не доводилось. )) Чужое воздействие странным образом бодрило и тонизировало, и Йошу-у передумал спешить.
Его обычная форма, внешне похожая на туман, под влиянием чужой энергии стала неустойчивой; постороннее воздействие вынуждало его принять более определённую телесную форму... Ну что ж! Посмотрим на того, кто нас побеспокоил, изнутри, - усмехнулась древняя тварь.
И существо внутри барьера превратилось в Куроцучи Маюри, капитана 12-го отряда, директора доставшегося в наследство от некоего беглого предшественника исследовательского института.
— Как интересно... - Ведь это действительно было очень занятно. Теперь этот образец можно пустить в расход на благо общества или...только на свое собственное благо. Ведь если вспомнить, ученый редко когда считался с планами Готея, всегда преследуя только свою выгоду и исследовательские потребности. В голове роились сотни идей о применении существа, если, конечно, оно способно не только на однократное перевоплощение.
— Быть может, у тебя получится принять другой облик? - Поинтересовался Маюри, не очень-то надеясь на ответ.
Приму. Всенепременно. Сам будешь не рад, шинигами.
Капитан Куротсучи - который под кеккаем - сощурился, оскалился, а потом выдал излюбленный сумасшедший смех ученого.
— А может, тебе принять другой облик? В виде вонючей лужи ты выглядишь краше!
И - внезапно - показал второму Куротсучи язык.
— Значит, характер копировать не способен. Насчет другой формы пока неизвестно, но над этим работаем. Точная копия, вне всяких сомнений. Использует ли аналогичную силу - неясно. Достаточно капризно. - На этом он остановился, продумывая, что же сделать, чтобы заставить существо проявить себя.
Гин был раздражен. Но к казармам 12го подходил с неизменной улыбкой.
Постучать.
А может, все-таки передумать?..
— Куротсу~учи-та~айчо!
Нет уж. Слишком много неудобств.
Прислушался. В кабинете капитана явно кипела работа.
— Если вы пришли поговорить, уважаемый Ичимару-тайчо, вы ошиблись дверью. Я сейчас занят и не могу уделить вам свое драгоценное внимание. Зайдите через пару недель, - И как можно тише добавил: — или пару лет, что было бы просто великолепно.
Что~о ж там у тебя такое, капита~ан? Уж наверняка не меноса кромсаешь.
— Куротсучи, впусти по-хоро~ошему, — усмешка, — глядишь, да не останешься без подарочка. Ты же не думаешь, что твоя дверь меня и правда остановит, если мне действительно потре~ебуется до тебя добра~аться? — и тут бы впустить в голос металлические нотки, учитывая нервность Ичимару в данный момент, но гинова тирада звучала почти безмятежно, с некоторой долей усталости.
— У меня нет совершенно никакого желания вступать с вами в контакт, каким бы он был для меня плодотворным. Видите ли, капитан Ичимару, моя дверь для вас представляет препятствие, потому что она не совсем такая обычная, как вам кажется. Но, если вы сможете меня взаправду заинтересовать - я подумаю над тем, чтобы ее открыть. - Ученому было не до игрушек, когда там, за стеклом все еще был недобследованнный объект.
Куротсучи-тайчо за куполом снова обратился в туман, и туман этот ехидным голосом проскрипел:
- Яре-яре, и этот шинигами называет себя ученым? При чём тут наука, он просто шарлатан!.. Как ты можешь искать вообще что-то, не говоря уж о знании, Куротсучи Маюри? Ты же не способен увидеть материала для исследования, который сам стучит в твою дверь! - Туман гаденько хихикнул: - Или ты проблемами кицуне не занима-аешься?
Последнюю фразу произнес уже натуральный санбантай-фукутайчо, который вдруг моргнул и превратился в себя же, но... значительно... моложе. Продолжил дестким, хоть и вполне узнаваемым голосом:
- Чистота помыслов не велит?
Ичимару устало прислонился к косяку.
— Маюри, открывай. Я действительно не сунулся бы к тебе из-за херни какой. Мне срать, что там у тебя, - то, что Гин начинал потреблять почти забытый руконгайский, означало состояние... задолбанности. — Я найду альтернативу. А ты можешь упустить нечто любопытное.
Перспектива "лечиться" у Гранца Ичимару представлялась еще менее заманчивой. Но реальной все больше.
— Проходи, раз пришел. - И ехидная, корыстная улыбка скользнула по белой ткани лица ученого.
- Спасибо, - вполне серьезно кивнул Гин. Серьезной физиономией Гина любоваться доводилось немногим и нечасто. - Видишь ли, тут... щепетильное такое дело... в общем, кое-кто решил сыграть с капитаном недобрую шутку. Теперь у капитана иногда вырастают... пара лишних частей тела. Нет, резать не дам! - нервно рявкнул Ичимару, покосившись на загоревшегося энтузиазмом ученого.
— С этого места поподробнее. - Глаза ученого засветились тем привычным для многих сейретейских жителей огоньком, после которого могли последовать совершенно разные, для каждой ситуации, действия. Уже предвкушая явную свою выгоду, он ворчливо добавил: — Шинигами не интересуюсь. - И больше для себя, нежели для незванного гостя: — Сто тридцать девятый ни к чему.
Теперь Маюри уже окончательно знал, что раз у Ичимару жалуется, значит все не так просто. А значит... И мысли его потекли туда, куда еще не ступала ни одна нога, ни шнигами, ни человека.
Снова дрянь какая-нибудь, не иначе.
Еле удержался от желания поморщиться.
— Я бы желал оставить наш разговор в полной секретности, если ты понимаешь, о чем я, - он произнес заклинание, лишь шевеля губами, выстроил вокруг себя и ученого звуконепроницаемый барьер. - Видишь ли... я не совсем в курсе, как так вышло, но результат имею вполне плачевный. Основные симптомы: впадание в голопятое детство, отрастание лисьих, - он хмыкнул, - запчастей в виде двух ушей (да, ты правильно понял, вместо человечьих) и одного хвоста бонусом, частичные потери памяти. Правда, чем дальше, тем больше я могу вспоминать. Но сам понимаешь, неудобно жутко. В детстве я был весьма... непоседливым ребенком. Благо, осторожным к тому же, в Руконгае иначе нельзя... в общем, слава всем ками мира, пока обходилось без нерешимых проблем. Хотя парочку новобранцев пришлось отправить к живым.
Улыбку Гина все больше перекашивало влево, а речь под конец стала ехидной донельзя. Впрочем, не Маюри было этим пугать.
— Что скажете, доктор?
— Да кому нужны ваши проблемы, Ичимару-тайчо? В Сейретее ни одной живой душе неинтересно что у вас там вырастает. - Отвернувшись от капитана, ученый сложил руки за спину и немного задумался. Это было неординарной ситуацией и решить ее так просто без всяких исследований было невозможно. Чувствуя себя доктором, имеющим на приеме болящего психически, он протянул:
— Мне необходимо наблюдать процесс и посредством сделать выводы. Как часто это происходит?
Ичимару тихо зло рассмеялся, сложив руки в рукава косоде. Потом стал снова серьезен.
— Насколько я успел заметить, это как-то связано с лунными фазами. В безлунные ночи - и это удачно ввиду плохой видимости - оно обычно и бывает. Новолуние то бишь.
— У вас раздвоение личности. Лечится только сепарированием на две материи. Последствия неизвестны, потому что не изучены. - Самым неприятным было разговаривать с кем-то, ничего не смыслящим в науке, тем более с таким субъектом, как капитан третьего отряда. Приговор исследователя был подписан в тот момент, когда исчез Урахара, и до сих пор приходилось помогать никчемным шинигами, как в данном случае. Иногда даже любимая работа отравлялась существованием таких проблем. — Вы готовы пойти на это без каких-либо дополнительных моментов?
Гин подошел столу с пробирками, с интересом разглядывая надписи на них, нагнулся над одной, пытаясь понюхать.
Мм, вкусно. Наверняка яд какой...
— Повторюсь, процесс не изучен. Не могу сказать каких побочных эффектов стоит ожидать. И отойдите от моих мутагенов! Они для капитанов не игрушка. - Фыркнул, с чувством превосходства над собеседником. Только такие бездари могут позволить себе нюхать то, что может оказаться ядом, или просто вредоносной материей для структуры клеток шинигами.
— Мне нужно знать, чего я могу ждать. В худшем случае? - он поморщился: снова накатывал приступ мигрени.
Оками, как всё... На Канары хочу.
Ичимару криво усмехнулся своим мыслям. Канары, ага.
— А, вы, несведущий в науке капитанишко, понимаете то, что я пытаюсь вам объяснить? Я не могу сказать что вас ждет, потому что нет таких средств, что могли бы способствовать определению этих самых эффектов! - Терпение уже уходило куда-то, гуляло все еще неподалеку, но все же неумолимо отдалялось. Ну где еще таких неучей поискать, как не в Готее? — Если у вас проблемы со слухом и восприятием речи в устной форме, я вам на листочке все подробно опишу, чтобы время не тратить на разглагольствования. И еще, ваша кровь тут не поможет, речь не в физике, а в более тонких аспектах восприятия духовных частиц. Или мне вас разложить на молекулы для полного спектр-анализа? - Маньячная улыбка скользнула по бледному лицу. Хотя опытов над шинигами он ставил достаточно, данный экземпляр был куда интереснее предыдущих.
Рабочие проблемы и приключения последнего времени навалились вдруг все сразу, в виски будто планомерно вбивали по большому такому гвоздю. Он устало опустился прямо на пол.
— А~аа, делай что хочешь, - махнул рукой. - Веришь, Куротсучи, сил моих больше нет.